Хороший праздник стоит того, чтобы его праздновать долго. Неделя всех святых, воскресный день, следующий за Троицей и Духовым днем – неотъемлемая часть праздника Пятидесятницы, часть события сошествия Духа Святого на апостолов, чествование тех, кто принял этого Духа вслед за апостолами, во все последующие века и до сего дня.
По поводу святых меня спрашивали не раз примерно в таком ключе:
– Говорите, что святости без Церкви и христианства не бывает? Почему? А вот посмотрите на этих или вон тех атеистов (иноверцев). Они живут праведно, не пьют, не прелюбодействуют, не убивают, постятся иногда круче православных, делают добрые дела – на них что же, Дух Святой не сошел? В них что, нет Духа? Чем они хуже этих ваших святых? Или вы, почитающие святых – чем лучше?
На такие вопросы я по молодости, бывало, раздраженно вскидывался, бросался защищать… кого? Церковь? Бога? Или пытался доказать что-то свое, непременно на чем-то своем сиюминутно и наскоком настоять?.. Прости меня, Господи, я сейчас уже и не помню. Помню, что с годами однажды понял: чаще всего меня спрашивают искренне, за внешним сарказмом и апломбом в вопрошателях часто кроется живой поиск истины, и свое раздражение в таких разговорах, по глупости и гордости выдаваемое мною за «апологетику», следует отодвинуть в сторону и самому получше разобраться в вере моей Церкви, в моей собственной вере.
Думаю я вот что.
Дух Святой – тот самый Дух, «Руах» (общеизвестно, что это слово на иврите – женского рода), Единый в Троице со Отцом и Сыном, Который при сотворении мира, как птица, носился над творением и высиживал его, как птенца. Этот Дух дан и каждому человеку, грядущему в мир. Cвященномученик Ириней Лионский, выражая православный взгляд на устройство человека из тела, взятого от земли, и души, получающей Дух от Бога, писал: «Если же лишится душа Духа, такой человек, оставленный воистину душевным и плотским, будет несовершенным, получив образ в сотворении, но не приняв подобие через Духа».
Без Духа Божия никакой вообще человек не может оставаться человеком. Генетическая связь всякого человека с Богом крепка, крепче всякой смерти, пусть даже и не всегда бросается в глаза наблюдателю. Истребить ее, отравить грехом, отчуждением, нелюбовью, окончательно лишиться Духа не так-то просто, хотя человек в своем безумии, бывает, очень старается в этом направлении, стоит посмотреть на безумие мира сего, кипящее вокруг.
Этот Дух проявляет себя и в нехристианах, попросту говоря, для того, чтобы понять, что убивать – нехорошо и неправильно, можно и не быть крещеным, и не читать заповедь в Библии, достаточно прислушаться к своей совести и к своему сердцу (если, правда, слух твой еще не атрофировался и способен расслышать эти голоса…). Церковь свидетельствует об этой всеобщности Духа в своих богослужебных стихах: «Святым Духом всяка душа живится и чистотою возвышается, светлеется Троическим Единством священнотайне».
Позвольте, какой же тогда Дух сошел на апостолов в день Пятидесятницы? Какой-то еще другой, не такой, каков дан вообще всем людям? Нет, тот же самый Дух Святой. Просто – с совсем другой миссией: из учеников – стать соработниками Христа в деле спасения, исцеления, преображения, обожения мира, стать тем обновленным Израилем, который поможет всему миру, всем страдающим во зле и грехе деткам Божиим, о спасении которых печется Бог, войти в Царство Божие. «Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин. 14:26). Миссия эта настолько важна, что для нее, как говорил Христос Никодиму, надо заново родиться от Духа. Эта миссия была и есть главным делом Церкви в мире: быть ломимой со Христом за жизнь мира.
Есть еще один важный момент, он возникает среди христиан, когда они заводят разговоры о «духовности». Все туманные недоумения по поводу стяжания Духа Святого, все вопросы насчет того, в ком Дух этот есть, в ком нет, и для чего Он, можно примерно проверить по одному церковному признаку – христоцентричности.
Святые, которых мы чествуем, проверили это на себе и нам, нынешним, передали этот опыт: Дух Святой действует не сам по себе и ведет человека не в «туманну даль» и не на седьмое небо – но ко Христу. Вот этот признак – безусловен.
Поясняю на простейшем примере: если ты стяжал разные высокодуховные дары и состояния, годами священнобезмолвствуешь и постишься, высоко богословствуешь и огненно пророчествуешь, иссекаешь воду из камней, исцеляешь больных и воскрешаешь умерших, а человеческий Христов фактор, Его заповеди о любви к ближнему, у тебя куда-то выпали, и ты гонишь и уничижаешь ближних, неважно, врагов или друзей, в семье, на приходе или в соцсетях интернета, единоверцев или иноверцев, если людям рядом с тобой тошно – то смотри, не впал ли ты в то печальное состояние демонического самообмана, которое в Православии имеет название «прелесть».
Святые Церкви – вовсе не безгрешные праведники или этакие волшебные супергерои, как иногда думают о них, и сравнивать их с праведниками нехристианскими – вряд ли стоит. Конечно, праведность нужна и святым, но есть черта, за которой «меряние праведностью» заканчивается. Святые, взятые Богом в особый удел – это те люди, кто заново родился от Духа и участвует в миссии Церкви Христовой. Чествуя их в Неделю всех святых, прославленных в святцах или безвестных, я, например, исполнен одной тревоги, одной заботы: сам-то я – святой или нет? Сам-то – зачем в Церкви? Принял ли я Духа Святого как соработник Сына Божия в деле спасения и введения человеков в Царство? Собственно, больше я в Церкви – низачем. И если этого нет во мне и в моей жизни – участь моя дика, нелепо позорна и печальна. Потому что по всем прочим параметрам праведности я многим вышепомянутым внецерковным людям, честно говоря, в подметки не гожусь.