Судьба женщин, которые вышли замуж за священников, редко попадает в поле зрения общественности. Их образ в основном не выходит за рамки традиционного клише: многодетная мать, домохозяйка, верная тень сановного мужа. Тем ярче выглядит персона матушки Веры, Вероники СЕРДЮК, культуролога, аспирантки Академии управления, лауреата Рождественской премии 2019 года, жены настоятеля прихода Николая Японского в Минске протоиерея Павла Сердюка.
Несмотря на свое особое положение, матушка Вера нередко оказывается на дискуссионных баррикадах по самым острым гендерным вопросам. Ее идейные противницы, феминистки, четко уловили, какой она серьезный, эрудированный противник, так как матушка не только словами, но и делами борется за свою точку зрения – она создатель и директор центра поддержки семьи и материнства «Матуля». А что касается обаяния, то женщина, которая в наше время с достоинством и шармом умеет носить шляпку с вуалью, дает, по-моему, сто очков форы очень многим «прогрессисткам».
– Матушка, вы замуж выходили за священника?
– Нет, мой будущий супруг в то время еще учился в Жировичской семинарии, но он четко представлял свою будущую судьбу.
– А вы представляли, по какому пути после брака вам предстоит пройти?
– Я в храме с 13 лет. Меня привел туда мой папа, учитель-географ. Он был завучем по воспитательной работе в средней школе, а в какой-то момент стал директором Жодинской воскресной школы. И по материнской линии все в семье были верующими: мама, бабушка и прабабушка…
– То есть вы не ломали себя ради избранника и его призвания?
– Что вы, я вообще против этой позиции – посвящение себя мужу. Его надо любить и уважать, но без пафосных посвящений и тем более жертв. Насилие над собой потом выходит боком, трансформируется в неприятие супруга.
– А какие обязанности у матушки, жены священника, есть сегодня?
– В наше время нет строгого списка, что должна делать жена священника. Но перед его рукоположением она подписывает бумагу, что полностью разделяет убеждения супруга, готова следовать за ним, куда его пошлют, и что будет помогать, а не препятствовать его служению. У меня есть чат «Матушка», где четыреста жен священников делятся своими заботами и чаяниями. Большая часть – это, конечно, многодетные мамы. Свои материнские заботы они, как правило, совмещают с пением на хорах, с организацией праздников в приходе, преподаванием в воскресной школе, с заботой об облачении мужа, с уборкой храма, его украшением. Если приход в деревне, то, как вы понимаете, у них есть еще огород и скотина.
– В общем, забот полон рот.
– Так, мы в городе вольно живем, а у мужа в храме много помощников: есть регент, который руководит хором, да и инициативных людей в приходе Николая Японского немало.
– Устои в православной семье, мне кажется, по-прежнему довольно патриархальные: «жена да убоится своего мужа». Вас это не тяготит, пусть даже формально?
– Я же культуролог и стараюсь рассматривать все с исторической точки зрения. Нелепо утверждать, что патриархальная культура плохая, а вот современная хорошая. Нет. Просто каждая эпоха, каждая культура находит свой оптимальный режим существования семьи. Если семья очень большая, как было когда-то, то для пользы дела лучше слушаться одного старшего мужчину, а невесткам и золовкам – старшую женщину, которая доит корову и готовит на всех еду. Кстати, и в современной семье добиться от мужчины ответственности можно только одним способом: вручить ему все права.
– А у вас в семье именно так?
– Да, у нас последнее слово за папой, но он не использует это по своей прихоти. Когда есть любовь, внутренняя интеллигентность, то муж не применяет насилие – женщина и так его поддерживает, она не идет напролом, не спорит ради спора.
– А неужели никогда не хотелось?
– Умная женщина всегда сможет вложить свое мнение в сознание мужчины в той форме, в которой ему это будет даже приятно принять. И мужчина, который любит жену, конечно, услышит ее. И поймет, что она это хочет сделать не для того, чтобы доказать, кто главнее, а во имя целесообразности, ради пользы дела. Муж всегда примет ее сторону, понимая, что у женщины есть интуиция.
– Да, но какой развитый интеллектуально и эмоционально должен быть мужчина в таком случае!
– В наше время у женщины никто не отбирает право на самостоятельный выбор спутника жизни. И еще: равноправие не означает отсутствие иерархии. В государстве есть президент или премьер-министр, в коллективе есть начальник, и в семье должен быть глава. А вообще, мне кажется, в нашем государстве у женщины даже больше прав и возможностей, чем у мужчины: женщина у нас по традиции пользуется неписаным статусом «слабой половины» со всеми вытекающими привилегиями.
– А почему, матушка, на вас так остро реагируют феминистки? Они довольно часто вспоминают вас в своих дискуссиях.
– Мы сталкиваемся с ними на их съездах. В истории было три волны феминизма, и женщины, участвовавшие в первых двух, несомненно, многого добились. Но сейчас требования феминисток, мне кажется, замешаны просто на ненависти к мужчинам. А также на ненависти к женщинам, которые живут с мужчинами хорошо. И заканчивается это для феминисток, как правило, печально… Вплоть до суицида. Проходит время, борцы за идею разочаровываются в ней настолько, что не могут пережить пустоту, образовавшуюся в собственной душе. Потому что никакая идея не может быть замешана на ненависти, идея должна созидать.
– Ваши главные оппоненты схлестнулись с вами на тему абортов, так?
– Наше движение «Матуля» – оно за жизнь. Мы стараемся спасти жизни внутриутробных детей от абортов. Мы за то, чтобы женщина реализовывала свое материнство в наиболее комфортных условиях, но мы не ходим по баррикадам, мы не обзываем врачей «абортмахерами» или «убийцами». Смотрите, какая у нас есть статистика: 23% женщин даже не ставят мужчину в известность о том, что был сделан аборт. Это ведь тоже гендерное насилие. У нас в центре работает предабортное консультирование: психолог, к которому обратилась женщина, не судит ее, он работает с ее мотивами и ресурсами, ситуацией, чтобы помочь принять ответственное решение, по возможности сохранить ребенка, пережить психологическую боль и дискомфорт.
– С какой бедой чаще всего обращаются в ваш приют женщины?
– В основном это матери, которым некуда податься после родов. Недавно у нас жила девочка-узбечка, она приехала в центр прямо из роддома, слабенькая, с большой потерей крови. Прихожанки за ней ухаживали, приносили бульон, кормили буквально с ложки. Мусульманка, не близка нам по вере, но люди были к ней так добры!.. Это обнадеживает, у нас много добрых людей.
– Как дальше сложилась ее судьба, знаете?
– Она смогла уехать домой. Ее дитя родилось вне брака, и женщина сначала даже думала оставить его в роддоме. Но ребеночек был такой красивый, здоровый, что медики уговорили ее не делать этого. Идти ей было некуда, и она позвонила нам. Мама ее простила сразу, а папа только через два месяца. И теперь она наконец смогла уехать на родину. Даже успела закончить последний курс Лингвистического университета.
– Надеюсь, ее на родине не забьют камнями.
– Главное, что у нее есть образование, которое даст ей возможность содержать себя и ребенка. Сейчас образование – это приданое женщины. Я считаю, что умная женщина – большой приз для мужа.
– А с кем ваши дети сейчас, когда вы даете интервью?
– Ну, они уже большие: старшему шестнадцать, младшему шесть. Всего их у нас пятеро. Кто в детсадике, кто в школе. Государство дало нам возможность, как всем многодетным белорусам, построить четырехкомнатную квартиру. Мы очень довольны. Тем более что в нашем доме в Лошице живет несколько батюшек.
– Вы, кстати, за рулем?
– Нет, не моя тема, хотя пробовала. А муж, он – конечно. Батюшка наш детей возит и в школу, и на кружки. Считается: чем более высок интеллектуальный уровень женщины, тем тяжелее ей дается материнство, потому что трудно «включать маму» – других мыслей много. Современная образованная мама перед появлением ребенка изучила так много методик, что хочет обязательно все применить на практике, в то время как дитя надо просто принимать и любить, накормить, крепко обнять и спать положить. В стране увеличивается процент послеродовых расстройств, я сама прошла через послеродовый блюз после первого ребенка. А если у роженицы еще и нет доброго
окружения, когда просто покушать тебе привезут, похвалят, по дому помогут… Я даже книжку написала, чтобы матерей поддержать, – «Непраздные рассказы».
– Назовите несколько признаков счастливого брака.
– Когда приятно лечь в общую постель, обняться и заснуть и проснуться вместе. Когда ты можешь спокойно поделиться интимными проблемами. И, конечно, когда в семье есть добрый юмор – он часто спасает от раздражения, тем более когда дети начинают что-то отчебучивать.
– А как вы относитесь к политически активным женщинам?
– Я считаю, женщина может делать все, что хочет, если это вписывается в рамки десяти заповедей. Наши представления о том, что православие не приветствует женскую активность, идут от незнания. Откройте Библию, посмотрите на женские образы, которые там упоминаются: это умные, волевые, а иногда очень воинственные женщины, они могут идти против всего социума. И когда говорят, что церковь загоняет женщину на кухню, это невежество и стереотипы. В православии женщинам всегда отводилась значительная роль. Просто не надо брать на себя мужские роли, а им отдавать свои женские обязанности. Декретный отпуск для мужчин? Да, хорошая семья используют эту возможность для сплочения. А если семья проблемная, а ты еще заставляешь мужа делать то, к чему он не приспособлен природой? И потом, как быть с грудным вскармливанием: маме что – каждые три-четыре часа бегать в туалет сцеживаться?
– Принимает ли церковь партнерские роды?
– В традиционной культуре это называлось кувада. Мужчина не в кабаке с друзьями ждал исхода родов, он сидел на пороге дома и тоже… стонал – как бы помогал жене голосом разделить тяготы родов. Вообще, все должно быть целесообразно. При схватках муж может помочь своей жене – например, сделать ей массаж. А уж потуги – обычно дело акушерки. Мой муж присутствовал при родах и даже перерезал пуповину.
Правда, не на всех пяти, а лишь когда успевал, потому что дочку я на Рождество родила, сына – на Благовещение. Он в это время в храме служил.
– Я знаю, что сейчас вы учитесь в аспирантуре Академии управления. Извините за вопрос, матушка, но – зачем вам карьера?
– За десять лет работы в центре поддержки семьи «Матуля» у меня собралось много материала, и я хочу научно проанализировать свою деятельность. Дело, конечно, не в карьере. Я считаю, что должна поделиться опытом с «полей» и предложить какие-то решения в рамках государственной программы демографической безопасности.
– Может быть, вам пойти в народные депутаты?
– Я не знаю, как это происходит: наверное, кто-то должен мне это предложить? Но если на то будет воля Господня, я отказываться не буду. Дело даже не в трибуне, теперь вышел в интернет – вот тебе и трибуна. Просто я могла бы сделать свою часть работы по укреплению браков, по образованию подростков, мы ведь работаем с ними и видим, что наши дети неплохие, у них есть идеалистические представления.
– Недавно прочитала, что есть слова, которые, если часто их употреблять, формируют болезни тела. Например, «у меня от тебя голова пухнет», «ты достал меня до печенок». Как вы относитесь к такому утверждению?
– Христос говорил, что за всякое слово, которое человек произнесет, он даст ответ. Язык – орган малый, но может пронизывать, как меч. К языку надо относиться очень аккуратно. И для сохранения семейной жизни даже не столько чувства важны, сколько внутренняя культура. В моменты раздражения, слабости удержаться от плохого слова очень важно. Потом пожалеешь, а слово выпущено и работает в сознании другого человека. Чтобы сдержаться, молитвы придуманы, аскетические приемы, когда ты просто не допускаешь в ум плохих мыслей, оставляешь их на пороге и не пропускаешь в сердце. Надо концентрироваться на всем хорошем, что есть в жизни. Чувство благодарности – это большое религиозное чувство, а также то, что делает нас по-настоящему счастливыми.
